Корр.: В 2013 году планируется начало перехода мировой банковской системы на новые стандарты банковского регулирования Базель III. Как это повлияет на Украину?

А.Р.: На мой взгляд, на украинские банки этот переход повлияет косвенно. Скорее всего, только банки с иностранным капиталом начнут корректировать свою деятельность в соответствии с новыми стандартами. Что же касается остальных, то не все еще работают по стандартам второго Базеля, что уж говорить о третьем. В любом случае, все изменения будут поэтапными. И начинать все-таки нужно с законодательного уровня, с интегрирования национального регулирования и надзора в европейскую и мировую системы.

Корр.: Как Вы оцениваете развитие национального банковского законодательства по сравнению с мировым? Есть ли положительные сдвиги в сторону международных стандартов?

А.Р.: С требованиями европейских органов надзора и регулирования банковской системы я вплотную столкнулся, став Председателем Наблюдательного Совета европейского банка Versobank AS. Сразу же поразил большой объем и детализированность законодательства в данной сфере, наряду с четкостью норм и требований и налаженностью процедур.

Как член правления украинского ПАО «Актабанк», могу сказать, что обособленность отечественных норм и стандартов дает о себе знать. Даже если взять налаживание корреспондентских отношений с зарубежными финансовыми учреждениями, разрозненность в стандартах ведения банковской деятельности и требованиях Регуляторов не поднимает уровень доверия к Украине и не облегчает сотрудничество.

Последние инициативы Регулятора могут пойти на пользу развитию сектора. К примеру, переход банков на международные стандарты финансовой отчетности имел положительный опыт. Проект изменений в Правила регистрации корреспондентских счетов, в котором украинским банкам хотят запретить иметь корреспондентские отношения с иностранными банками, имеющими рейтинг ниже инвестиционного,[1]должен повысить прозрачность межбанковских отношений. Вообще для Украины актуальна проблема существования технических банков, вывода капитала из страны, и с ней нужно бороться. Больше надо регулировать. И желательно уравнять требования к банкам-резидентам и банкам с иностранным капиталом, повысить требования к банкам четвертой группы.

Корр.: Сравнительно недавно корпорация «Алеф» стала основным акционером европейского банка Versobank AS, о котором Вы упомянули. Случай для отечественного бизнеса, скажем, нетривиальный, и такие примеры можно сосчитать на пальцах одной руки. Поэтому было бы интересно узнать подробности.

А.Р.: На территории Эстонии банк работает с 1999 года. До марта 2012 года контрольным пакетом акций Versobank владел кипрский Cyprus Popular Bank Public Co Ltd (прежнее название Marfin Popular Bank Ltd). После приобретения основного пакета акций мы провели полный ребрендинг, поменяв название на Versobank AS. Изменилось не только название, но и стратегия банка. Versobank сфокусировался на индивидуальном подходе к каждому клиенту, активно занимается обслуживанием нерезидентов Эстонии, предлагает широкий спектр финансовых услуг, развивает услуги «Private Banking«.

Корр.: А у Versobank AS есть международный рейтинг?

А.Р.: Versobank AS кредитного рейтинга не имеет просто потому, что получение рейтинга стоит дорого и имеет смысл, когда банк выходит на мировую арену. После кризиса доверие к международным рейтинговым агентствам, в принципе, пошатнулось. Вспомните историю Lehman Brothers — его высокий рейтинг оставался без изменений до самого банкротства. До кризиса и инвесторы, и органы надзора слишком сильно полагались на рейтинги специализированных агентств, особенно в принятии решений по регулированию капитала и доступу к дисконтам центральных банков.

Отсутствие же рейтинга не может говорить только о подозрительности или ненадежности  банка. В Европе множество мелких и средних банков, не имеющих рейтинга, но работающих в соответствие со всеми нормами законодательства и регуляторов. Например, в отношении требования к достаточности капитала, минимальный показатель достаточности капитала, рассчитанный Банком Эстонии равен  10%, у Versobank же на данный момент этот показатель составляет 35,7%. Это почти на 10% выше, чем в этот же период 2011 года, когда корпорация «Алеф» еще не являлась основным акционером Банка. Это говорит о новом, более эффективном риск-менеджменте банка, и о свободных средствах, доступных для кредитования.

Корр.: То есть и мировая практика регулирования финансовой системы имеет свои недостатки?

А.Р.: А кто же их не имеет? Если бы все было идеально, кризисы бы не случались. Базель III — это не панацея от всех бед. В новых стандартах есть существенные недостатки, не исключающие возможность повторения кризиса. Например, третий Базель делает основной упор на покрытие капитала банков, хотя этот подход не оправдал себя. Опять же ярким примером является Lehman, чей капитал первого уровня составлял 11% за день до его коллапса. Банки реагируют на более высокую стоимость капитала просто снятием определенных видов деятельности с их балансов и переводом их в «теневую банковскую систему», где правила капитализации не применяются.

Как и в Базель II, подразумевается, что в оценке потенциальных рисков банки должны полагаться на собственные внутренние модели оценки. Коэффициенты риска позволяют банкам создавать слишком высокий эффективный леверидж. Согласно Базель III банки обязаны держать акции против своих взвешенных по риску активов. Это подталкивает их на поиск активов с низким коэффициентом риска, коими и дальше будут считаться государственные бонды с рейтингом не ниже AA. Печальный опыт с Грецией служит напоминанием о излишнем доверии к оценкам рейтинговых агентств.

Корр.: Греции не позавидуешь. А вот интересно, как дела у Эстонии. Ведь выбор страны для такой серьезной инвестиции, как покупка банка, должен быть обоснован?

А.Р.: Безусловно. Говоря языком столь популярных рейтингов, кредитный рейтинг Эстонии по оценке Standard & Poor‘s составляет АА. Эстония — это европейское государство, с хорошей репутацией. Благодаря местному законодательству, Versobank гарантирует высокий уровень безопасности, открытие мультивалютных счетов, проведение большого объема сделок и управление счетами с помощью интернет-банкинга. Иметь счет в эстонском банке — это хорошо и с точки зрения инвестиционных возможностей. Приобретение действующего банка в надежной стране положительно влияет и на возможность открытия корреспондентских счетов в ведущих международных банках. В частности, у Versobank налажены отношения со Sberbank of Russia, Deutsche Bank, Raiffeisen Bank International, Commerzbank, что позволяет поддерживать высокую скорость проведения платежей и оптимальную их стоимость для клиентов.  

Корр.: Чтобы подытожить, можно ли сказать, что управление европейским и украинским банками позволяет на практике сравнивать законодательные требования и методы ведения бизнеса?

А.Р.: Управление Versobank действительно показало, как европейские финансово-кредитные учреждения работают на практике. К примеру, разработка всех внутренних процедур происходит в строгом соответствии с требованиями FATF[2]в сфере противодействия отмыванию преступных доходов и финансированию терроризма. Приятно, что и Украина делает шаги в этом направлении, ведь после принятия нескольких законов о противодействии отмыванию денег в 2011 Верховной Радой, FATF исключила Украину из своего «черного списка». Более строгое регулирование, глубокая детализация регулятивных стандартов и требований, стремление охватить как можно больше направлений финансовой деятельности — это общемировая тенденция. Для этой тенденции есть объективные причины, и лучше, если наша страна будет развивать законодательство в общем ключе и в соответствии с мировыми стандартами.